Queen of the Sea

Мягка лапка твоя, да остёр, говорят, коготок.

Что ты им обжигаешь мою заскорузлую кожу?

Мы встречались с тобой в перекрестье китовьих дорог.

Ты играла камнями, что целого царства дороже.

Ты смеялась – и смех уносила шальная волна.

Приплывали дельфины, кричали над палубой чайки.

Ты была весела и свободна, наивна, юна.

Не мечтала о принцах – травила моряцкие байки.

Ты была королевой – и море бросало к ногам

бирюзу и сапфиры, и жемчуг, янтарь и кораллы.

Ты шептала заклятья звенящим в ладонях камням,

и в шторма старый боцман тебя подводил ко штурвалу.

Ты водила суда, не сверяясь по картам – но снам

доверяла всегда, как пророку, наперснику, сыну.

Вольный ветер, забывшись, к твоим припадал парусам,

а шторма прикрывали твою непокорную спину.

В том порту, где тебя поджидала слепая судьба,

мы с тобою расстались навек, не надеясь на встречу,

и теперь в твоих мыслях – шитьё и цветы, не пальба,

но будь проклята ты, коль кому-то от этого легче.

Ты в шелках и парче позабыла о рокоте волн,

горечь с губ смыло сладким питьём, и растаяли песни,

что звенели под небом, свободным от царственных зол,

и в дворцовом дыму затерялся рисунок созвездий.

И слетаются ныне к другим твои вещие сны:

волшебство не прощает, а море не терпит ошибок.

Потому и не знаешь: тебе не дожить до весны –

твой покой, точно палуба в шторм корабельная, зыбок.

Не отпустит морская пучина заблудшую дочь –

свята нежность клинка, закалённого кровью солёной.

И поглотит последний твой крик непроглядная ночь,

и морской королевич возьмёт, наконец, тебя в жёны.