01. Семья обречённых

Когда Рина вышла из подъезда, холодный октябрьский ветер растрепал её длинные золотистые волосы и бросил девочке в лицо россыпь ледяных дождевых капель. "Дурацкий месяц. Только такая несчастливая, как я, могла родиться в октябре. И получить самое идиотское на свете имя. Октябрина. Ведь это же бред", - но все эти мысли не могли отвлечь Рину от страшной миссии, которую возложила на неё старшая сестра.

Под ногами у Рины лежали мокрые осенние листья. Такие же несчастные, как она сама, и такие же жёлтые, как пакет, который девочка несла в руке. При мысли о его содержимом, Рину затошнило. Вспомнилась полная крови ванна и иссиня-бледное лицо Таньки, старшей сестры.

Тоненькая и старая синяя курточка плохо защищала от холодного осеннего ветра. Больше всего на свете девочке хотелось оказаться в тёплой и светлой квартире, выпить горячего чая. "Нет, дома ещё хуже. Там Танька. Она..." - Рина проходила мимо мусорных баков.

"Что если, бросить пакет в мусорку и отправиться в гости к кому-нибудь из подруг? - подумала она. - К Каринке Сомовой или Ленке Крымовой? Лучше к Ленке. Её мама хорошо ко мне относится. Мы выпьем чаю, а потом будем резаться с Ленкой в какую-нибудь игру. Ей папа крутой комп на день рождения подарил. Или посмотрим фильм. Только не ужастик. Ужасов и в жизни хватает".

Но после недолгих раздумий Рина отказалась от этой спасительной мысли. Мать Лены могла догадаться о том, что с девочкой произошло что-то плохое. Начала бы её расспрашивать и тогда... тогда Рина, утомлённая и испуганная, могла обо всём рассказать. "Нет, это было бы предательством по отношению к Тане. Я ведь обещала ей... А она моя сестра... - подумала девочка. - Сделаю, как она просила. Брошу пакет в реку за нашим леском, а потом... Потом будет видно"

Начинались гнилые осенние сумерки. Жёлтые окна домов с сочувствием смотрели на Рину, как будто хотели сказать: "Да брось ты этот проклятый пакет. Тебе эта задача не по силам. Иди к подружкам, расскажи Танину историю кому-нибудь из взрослых, и они что-нибудь придумают. Да и тебе сразу станет легче".

Но Рина упорно шла по направлению к сосновому леску, черневшему в наступающих сумерках. Несколько раз девочка чуть было не поскользнулась на жидкой осенней грязи. Один раз порыв холодного ветра чуть было не вырвал пакет у неё из рук.

Почти совсем стемнело, и девочку охватил страх. Она боялась, что сосны превратятся в чудовищ и уже никогда не отпустят её. Что по лесу бродит чья-то неприкаянная душа, которая с тоскливым воем бросится на неё. "А что если, - похолодев от ужаса, подумала Рина, - то, что я несу в пакете, оживёт и выберется наружу?" Девочке в очередной раз за этот невыносимый вечер захотелось бросить пакет и убежать куда глаза глядят. Возможно, в конце концов, она бы так и поступила, но лес кончился. Вдалеке блестела грязная и холодная городская река.

Вдруг к Рине с визгливым лаем бросилась какая-то собачонка. Обнюхав пакет, она глухо, тоскливо завыла.

- Ева, ко мне! Что ты там делаешь? - послышался из полумрака женский голос. В сырой мгле мелькнула невысокая фигурка в белом пальто. "Ну всё, конец. Собака догадалась, а эта тётка тем более", - подумала Рина.

Девочка не помнила, как оказалась на площади какого-то древнерусского города около большой церкви с тёмно-зелёными куполами. День был ясным и солнечным. Снег уже полностью сошёл, а вот деревья не успели зазеленеть. По направлению к церковным воротам шли какие-то толстые женщины в одинаковых тёмно-красных одеждах. От тягучего колокольного звона у Рины разболелась голова.

Продолжение следует