Уссурий

Молодой тигр, лежа на высоком выступе скалы, старательно вылизывал переднюю пораненную лапу. Прошло несколько месяцев, как его мать-тигрицу убили, а младшего брата забрали с собой двуногие с двуствольными палками, которые плюются жалящими камешками. Что это такое он узнал, когда рой таких камешков убил старую мать-тигрицу, а по его задней лапе чиркнул один из них. Тогда двуногие забрали с собой его мать и брата на большом и страшном фырчащем звере.
Без матери, молодой тигр до сих пор не смог освоить многие таежные премудрости. И поэтому пару дней назад по невнимательности наступил лапой на острую колючку. Мягкая подушечка лапы саднила и не давала ему покоя.
Над уссурийской тайгой пронесся легкий ветерок, сбрасывая с деревьев ворох пожелтевших листьев. Стройный клин журавлей, курлыча высоко в небесах, устремился к теплым краям.
Живот тигра настойчиво урчал от голода. Пора отправляться на охоту. Лончак*, прихрамывая, спустился со скалы и отправился на поиски добычи. Тонкий тигриный нюх вел его вперед, в глубину таежных зарослей. Казалось, что совсем недавно в его жизни не было таких проблем. Мать всегда сытно кормила его вместе с младшим братом свежим мясом. Даже в прошедшую суровую зиму он редко когда по-долгу голодал.
Первое время молодому тигру приходилось довольствоваться мелкими птахами и мышами, но со временем его охотничьи навыки улучшились. Он стал охотиться на зайцев, кабанов, молодых оленят. Самая крупная его добыча — старый олень, который сдался ему почти без боя. Хотя мясо его и было жестким, все же тигру его хватило надолго.
Живот всё настойчивей урчал, давая понять, что пора срочно подкрепиться. Оранжевая шкура с черными полосками идеально маскировала тигра на фоне осеннего леса. Осторожно ступая по сухой листве, лончак принюхивался к окружающим запахам. Вот, совсем недавно прошло семейство кабанов. С его пораненной лапой бесполезно связываться и с поросятами. Их папаша непременно даст отпор. А получать новые ранения совсем не хотелось. Пройдя еще с пару десятков шагов, тонкая полоска запаха близкой добычи заставила свернуть налево. За развесистым кустом амурского бархата сидел, пощипывая траву, крупный заяц. Под лапой крадущегося тигра громко хрустнула ветка, скрытая опавшей листвой. Заяц тут же дал такого стрекача, что и здоровому тигру за ним не угнаться.
И вдруг снова этот невыносимый и до боли знакомый запах. Шерсть на загривке тасху* стала дыбом. Он люто ненавидел двуногих с плюющими палками. В один момент улетучилось чувство голода. Его поглотила всепоглощающая ярость. Ярость, подталкивающая разорвать двуногого на куски. Насторожившись, он сделал шаг вперед...

* * *
Макар не был честным охотником. Не гнушался беременных самок, детенышей подстрелить, лишь бы добычи было побольше. Нередко подворовывал из чужих капканов. Жена часто упрекала его за это. Так и сейчас Дярикта, вытирая помытые плошки, поглядывала на своего мужа, вернувшегося пару дней с охоты. Он тщательно чистил ружье, готовясь снова отправиться в тайгу. Завтра его ждала крупная добыча.
- Макар, не ходил бы. Пушнину продашь — денег на крупу с мукой хватит. В тайге амба* злой, к зиме готовится.
Макар, прищурившись, зло посмотрел на жену:
- Молчи, женщина! Тасху поймаю — новое ружье себе справлю и тебе на безделушки хватит.
Дярикта только покачала головой:
- Око говорит, что видел у Хмурого утеса следы тигра. Лучше его не беспокоить. Не ходи, Макар! Чую, недоброе время завтра.
Охотник только усмехнулся:
- Дух тайги нынче добрый. Вон сколько пушнины взять разрешил. Значит и завтра мне помогать будет.

* * *
В округе стояла звенящая тишина. Казалось, что сам Дух тайги убаюкал осенний лес. Лишь невдалеке было слышно, как щелкают кедровые орехи шустрые бурундуки.
У Хмурого утеса низенький мужичок с ружьем за спиной шел по следу молодого тасху. Это были следы лончака — двухлетнего тигра, весившего не меньше ста килограмм. След его правой передней лапы плохо отпечатывался на земле, значит, скорее всего, он ранен. Цепочка следов вела Макара от тигриной лежанки на уступе скалы в глубину кедрового леса. Подгоняемый охотничьим азартом, Макар без осторожности рванул вперед. Его воображение рисовало полосатую тигриную шкуру, которою он продаст не меньше, чем за полтинник. Прикупит себе новое ружье и так, на всякую мелочевку хватит.
Но, учуявший запах двуногого, тигр сделал прыжок в сторону охотника. Резкий выстрел разорвал осеннюю тишину. Жалящая свинцовая пуля скользнула по тигриной морде. Тигр взревел от боли и придавил охотника к земле. Звериные клыки кромсали воздух прямо над лицом Макара. Он одной рукой вцепился в горло хищника, другой пытался достать острый нож из ножен. Вытащив нож, его сил хватило лишь неглубоко царапнуть тигра по спине. О сохранности дорогой шкуры он и не думал: тут свою бы спасти. Амба отскочил в сторону. Макар же попытался подняться, дотянуться до ружья, но тигр с громким рыком сделал еще один прыжок...
Сегодня Дух тайги не был на стороне двуногого...

Амба*, тасху* - по-нанайски, тигр.
Лончак* — двухлетний тигр.