Подъезды

А я так люблю подъезды, шум запоздалого лифта, и придавленный дверью крик ребенка из соседской квартиры. Тишина и покой. Только неуютно, холодно и одиноко. Прикуривая от сигареты, и запивая глотком алкоголя, понимаешь ведь это и есть твой дом. Облезлая серость стен, протоптанные плитки пола… шум растворяющихся дверей лифта. Манящие вниз пролеты лестницы, нашептывают радость неудачных свиданий, и обязательную сигарету соседа. Дежурный свет, отражение в душе потоком непрерывающихся мыслей о существовании параллельного мира. Грезы, детского запаха перил, ступенек, и чего-то будничного, и совсем не родного отношения. Люблю остановиться и почувствовать высоту, спокойствие заплеванного лоскутка пространства этажей. Услышать мирную жизнь живого существа, нелепо попавшего в эту территорию, и вынужденного мяукать, ссать и срать под двери не зная об улице. Завелся, нудно запел и резко нашумел, выплевывая из нутра своего, опоздавших собратьев по дому – соседей. Ступени как гранитный камень тризны, холоден и нем. Висит дым в пролёте, и только вдруг начнет стучать дверь в низу, только вот никто так и не доходит до высоты. Стихает гомон за окнами, стихает отрыжка мусоропровода. Все реже хлопанье дверей и ненужные приветствия. Засыпаем. Засыпаем. Голова наполняется придуманным калейдоскопом событий ушедшего дня, черт возьми, меня, если всё это не правда. И жрать хочется. Пролеты, чердаки, подвалы. По-настоящему холодно только под утро. Ребенок выплеснул свой крик, наверное, болеет. Постучать, померить температуру, посмотреть горлышко, просто взять на руки и покачать? Ин на! А может просто послать их с их неумением подарить любовь и заботу! Ну, причем здесь я? Да все и так нормально! И опять только храп бомжей напоминает о неурядицах в звездах, которые привели меня сюда. Только придремал… шум и гам. Подвыпившая компании, веселость неоправданная возрастом и днем недели. Бухнуть. Именно. Точно. Надо довести себя до радости встречи с невиданным, и магазин под домом до десяти. Продавец – сука, видит как на рентгене одиночество и потерянность в пространстве. Я не пойду сегодня спать в теплую постельку лживых и обманчивых иллюзий. Делаю упор на нечестность натуры, и, захватив пару ботылов, пристраиваюсь возле подъезда.
Ни как не понимаю раннего выгула собачьего племени. Зачем собаки, или может быть хозяева, таскаются раннем утром по району, прилегающему к их обители? А я и не думал, разнообразие, и многокрасие поводков и ошейников восхищает. Надрывается дверь, выпуская любовников и опоздавших по жизни малолеток с мыслями о неисполненном сексе. Скрипит и распахивается дорогая для сердца дверочка, долбят по домофону, дергают в излишнем азарте, границу определенности существования. Холодные ступени, глоток обжигающего, и несущего сон – бухла. Радость тепла и замкнутости. Укор безмолвных дверей, и пустого маршрута лестницы. Любовь некого волшебства, сказочности в момент засыпания, и грубый окрик, или удар в плечо при пробуждении. Сон не прерывающийся на сумасбродные желания, тишина и покой души в пустоте одинокой лампочки под потолком этажа. С каждой секундой благодати подъездного ожидания, хочется оставаться все дольше и дольше там! Там, где в мареве полупьяного видения, вдруг с утра слышно как за тремя дверьми слышаться звон будильника. Люди, пробуждаясь от анабиоза шаркая, идут, в туалет и ставят чайники. Там, где в официально приторном свете лампы, одолевает тоска по прошлому, или тянет в теплое нутро маленького шалаша, в котором укрылся от грозы летним теплым днем. Там, где первые поцелуи и застрявшая застежка бюстгальтера. Там где поется любовная песнь всем дворникам с бляхами и метлами наперевес!
Люблю запах запущенной проводки от счетчиков до квартир, люблю шум газет переполнявших ящики, и несуразно придирчивый взгляд фонаря над входом! Все мне в радость, и подоконник, и лестницы, и глухие к крику, убиваемого жителя, дверям. Ночь и все спит. И потолки и стены и лифт, и двери…. Только я, обретаясь на сносях подъездных, доживаю срок вынашивания до утра, в лоне сумрака, лабиринта этажей многоквартирной - многоэтажки!