История другой любви

Когда-то давно, ещё в другой стране, работал Пашка трактористом в совхозе “Знамя Ильича”. Разномастные девки за ним табуном ходили. Когда он садился на лавочку возле дома и растягивал трёхрядку, заводя крепим тягучим голосом песни о беззаветной любви к родине, они просто таяли. Только с девками этими не было у Пашки ничего серьёзного, никто не мог обуздать неукротимый характер деревенского “плейбоя”. Так было пока Пашка не встретил Оксану.
Пышные формы и большие тёмные глаза сразили наповал молодого тракториста. Не милы для него стали все другие девушки. Долго он добивался Оксанку. Ничего не помогало: ни крепко сбитый мускулистый торс, ни задушевные песни итальянских исполнителей, которые Пашка ночами старательно подбирал на своей гармошке, ни слова ласковые, которые он шептал ей на ушко. В общем, всё то, что работало с остальными, на Оксану совершенно не действовало, отчего Пашка заводился ещё сильнее, предвкушая сладость недоступного плода.
Однажды, в дождливую майскую ночь, Пашка добился своего, наконец-то Оксанка сломалась под его напором. Только ждало его глубокое разочарование. С наружи горячая и притягательная Оксана, в интимном плане оказалась невероятно холодной. Пока Пашка старался, применяя самые изощрённые свои навыки, Оксана лежала в полнейшей отрешённости, изучая облупившейся потолок совхозной столовой, в которой она работала поварихой. Для Пашки - это было неприятное открытие. С таким он сталкивался впервые. Осерчавший, он пустился в серьёзный запой, а через неделю, очнувшись, решил забыть всё, как дурной сон и порвать с Оксаной, но было уже поздно - она забеременела и Пашка, как человек совестливый женился на ней, а через девять месяцев родилась Анька.
В двенадцать лет рано созревшая Оксана начала бегать по парням. Жгло её изнутри нараставшее женское любопытство. Огнём жгло между ног и однажды она решилась и отдалась за совхозными гаражами парню носившему длинный клёш на широком армейском ремне. Удовлетворив своё любопытство Оксана была разочарована. Ничего такого, чего, она ожидала почувствовать, она не испытала - только боль и опустошённость, когда всё закончилось.
После этого Оксана соблазнила своего отчима, уже немолодого и невзрачного мужичонку. После вонючего и неповоротливого соития, Оксана ещё больше разочаровалась в мужчинах. Пыл её с каждым последующим неудачным актом остывал. Пока однажды Оксана не встретила Анастасию, студентку, которая приехала в их деревню на “картошку”. Напившись как-то вечером после уборки урожая креплёного вина, Настя подарила Оксане радость женской любви, наполненной ранее неведанной теплотой и нежностью. И сразу всё встало на свои места. Мир до этого разрозненный и искривлённый, разбитый на тысячи осколков, стал единым целым, превратился в чёткую и ясную картину.
Затем Настя уехала и недолгое бабье счастье растворилось словно утренний туман. Потом, в жизни Оксаны появился этот кривоногий Пашка-тракторист, с гнилыми чёрными зубами и непослушным русым чубом, выбивавшимся из-под кепки. Как и все мужчины в её жизни он был абсолютно чужероден.
Родилась Анюта, а через три года Оксана родила Николку, от заехавшего в их края художника Александровского. Решив, может это только с деревенскими мужиками у неё не выходит радости в любви, Оксана решила попробовать с городским. Однако опыт с Александровским не принёс Оксане ничего хорошего, кроме беременности. Пашка знал, что Николка не его, но покорно молчал.
Пустота в его сердце разрослась к тому моменту до размеров вселенной. После того как он женился на Оксане всё в его простой и незамысловатой жизни пошло наперекосяк. Пашка чувствовал, что он чужой Оксане, но ничего не мог с этим поделать. Искал прежде всего проблему в себе от того и стал поддавать.
Ветер перемен прекратил дуть, унеся вместе с собой великую красную империю в небытие. Пашка окончательно оскотинился и опустился. Периодически поколачивал Оксану, виня её в своих неудачах и косой судьбе, ища в этой некогда красивой и статной женщине, а ныне забитой и рано постаревшей, ответы на все свои беды. После рождения Николки, Оксана, терзаемая своими душевными страданиями, совсем засохла и стала быстро угасать и всё хозяйство легло на хрупкие плечи дочери.
Анька выбежала босиком во двор, белыми ступнями меся раскисшую грязь. Накинув, поверх цветастой ночнушки, чёрную болоньевую куртку, она, бросилась снимать развешенное во дворе бельё – которое резкими порывами ветра едва не срывало с верёвок.
Этим летом ей исполнилось семнадцать, и осенью она должна уехать в Город, где будет учиться в техникуме. Николка уже вырос и теперь было кому помогать матери, которая в последнее время часто хворала, неделями не поднимаясь с кровати. На отца надежда была слабая. Вот уже несколько лет он беспробудно пил, с каждым днём всё больше превращаясь в животное.
- Аня, дочь, - кричала с крыльца Оксана, - посмотри под забором отца, а то может опять не сумел ночью калитку открыть.
Анька быстро подбежала к калитке и обнаружила там спящего отца. Она взяла его за рукав куртки и скользя босыми ногами по грязи поволокла отца к дому. Небеса разверзлись холодным ливнем и большие капли тяжело колотили по земле. Оксана занесла бельё в дом, затем помогла дочери затащить Пашку на крыльцо. Там они его и оставили, а сами пошли пить горячий чай с вишнёвым вареньем.
Пашке снилось, что он распорол ржавым топором белое тело Оксаны выпустив наружу сизый ливер. Грубыми и тяжёлыми руками Пашка полез в грудину ища у неё сердце, но ничего не нашёл, потому что там его не было. Всё глубже и глубже погружал Пашка руки в раскрытое тело Оксаны, пока полностью не утонул в нём.