Душа догорает

- Уходи, если хочешь жить!
Девушка отбросила копну густых шоколадных волос за плечо и, обернувшись, резанула по говорившему злым взглядом. Его губы сжались.
- Я не оставлю тебя, - голос парня был спокойным.
- Мне это надоело!
Она толкнула его в плечо к стене. Он даже не сопротивлялся. Однако не дал ей отойти, схватив за запястье. Девушка рванулась, но тщетно – стальная хватка сжимала её руку так, что она перестала чувствовать пальцы.
- Я буду держать тебя до тех пор, пока ты не согласишься уйти со мной.
- И тогда мы оба погибнем на этом месте.
- Ну, хватит! – он дёрнул её на себя и крепко обхватил за талию, а за её спиной просвистело несколько гидрошаров. – Почему ты такая упрямая!? Сама ведь знаешь, что ошибаешься! Какого чёрта упрямишься!?
Она неожиданно обмякла в его руках, парень даже испугался, что в неё попал какой-то заряд, но испуг прошёл, когда он ощутил тепло её губ на своей щеке.
- Прости меня, - прошептала она, - но я не пойду с тобой. Я очень хочу этого, но не сделаю. Я останусь тут.
Парень глубоко вздохнул и затрясся от злости.

Война была всегда. Никто уже не помнит, когда она началась. Никто не знает, закончится ли она когда-нибудь. Война была неотъемлемой частью жизни каждого человека, но многие так и не видели её на самом деле. Кому как везло.
Кислорода не хватало, вода была на вес золота, еда доставалась нелёгким трудом. Людей было слишком много, а ведь никто умирать не хотел. И каждый человек, тем или иным способом боролся за свою жизнь. За своё право на жизнь.
Когда города разрушались, не выдерживая борьбы за выживание, уцелевшие жители разбредались по пустыням и горам, их не принимали в другие города, там было слишком мало места.
Но кое-кому удавалось туда пробраться. Чужие, отверженные, лазутчики. Они открывали пути в города изнутри, позволяя другим, оказавшимся в пустыне, разграбить и разнести их по камушкам.
И тогда начиналась новая маленькая война в большом воюющем мире.
Кто-то строил новые города, собирая по крупицам остатки жизни и машин, способных её поддерживать. А кто-то снова и снова разрушал.

Она жила в городе от рождения. Она была в пустыне не раз - такая профессия - и знала, что выжить там очень сложно. Но можно.
Встретились они случайно. Он рыскал по базе данных центральной городской библиотеки, блуждая в раздумье глазами по проходящим мимо людям. В основном это были девушки. Вид их попок его расслаблял.
Неожиданно его взгляд остановился. Он никак не мог понять, что же заставило его проследить за этой попкой дольше, чем за остальными.
Внутри библиотеки была сеть. Выяснить номер нужного компьютера не составляло сложности.
Ему было просто интересно.

- Милая, ты в своём уме? – парень потряс её за плечи. – Город всё равно падёт, это неизбежно!
- Отпусти меня.
Её спокойный голос взбесил его так, что он со всего размаху хлестнул девушку по щеке тыльной стороной ладони. Она пошатнулась, но устояла на ногах.
- Я останусь в моём городе и буду сражаться за него до смерти, - сказала она и напряглась, ожидая нового удара.
Его не последовало.
- Какие высокопарные слова. Ты действительно веришь в это? – парень отошёл на шаг назад и прислонился спиной к противоположной стене коридора, куда затащил сопротивляющуюся девушку парой минут ранее.
Она опустила глаза в пол. Взрыв раздался совсем близко.
- Нет.
Он знал, что она ответит именно так. И знал, почему не хочет уйти вместе с ним.
Она знала, что погибнет, если останется здесь. Знала, что его убьют ещё раньше.
- Солнце, пойдём. Какая разница, где умереть, это всё равно произойдёт.
- Тогда почему ты здесь, а не в пустыне?
- Жизнь такова.
- Уходи, оставь меня здесь. Всё равно потом бросишь.
- Почему ты это говоришь!? – он ударил кулаком по стене, расцарапав кожу – кровь закапала на растрескавшийся асфальт.

Крики, взрывы, выстрелы, этаж за этажом здания падали на земли, льнули к ровным когда-то камням мостовой, гидрошары разметали обломки в пыль, биомолнии плавили гигантские плиты и стальные вывески, оставляя на земле зеркальные лужи, обжигающие глаза отражённым светом дневной звезды…

Он сжимал зубы до скрипа, прерывисто дышал.
Девушка коснулась его локтя.
- Больно?
- Прости, милая, я не хотел тебя напугать.
- Почему ты тогда рассказал мне правду? – она положила голову ему на плечо и легонько потёрлась.
- Ты хочешь услышать, что я влюблён в тебя?
- Это была бы ложь. В пустыне тебя ждёт любимая. Я знала, что она есть, но не знала, что в пустыне…
- Прости, но ведь и ты не одинока, - он даже задержал дыхание.
- За что ты её любишь?
- Просто люблю. Наверное, вопреки её недостаткам, как ты всегда это говоришь.
- Если я пойду с тобой, ты…
- Не оставлю её.
- А я не оставлю его, если мы оба выживем.
- Но и тебя я потерять не хочу.
- Я не понимаю.
- Поймёшь. Когда-нибудь.

Они шли по пустыне уже второй день. Четыре сотни выживших, сумевших не потеряться. Его так и не раскрыли. Она держала под руку высокого темноволосого парня. Усталость и жажда валили с ног.
Но завтра они “набредут” на один из лагерей. Там им скажут, что их родной город также когда-то атаковали. Потом им, как и всем до них, промоют мозги. И они тоже будут разрушать другие города, населённые "высокомерными ублюдками", добывая себе пропитание, забыв о том, что тоже когда-то были такими же жителями города. Так было уже не раз.
Но только несколько человек будут знать правду. И скрывать всю ложь, окружающую этот воюющий мир. Чтобы он жил дальше, пробивая себе путь к выживанию через людскую плоть.
А зачем рассказывать всем, что те, кто нападают на города, потом спасают их жителей, но не из чувства жалости и гуманных соображений, а потому, что это отличное мясо? Зачем говорить, что города нещадно досасывают недра земли, её дыхание, но не потому, что выбора у людей нет, а потому, что искать лучший выход слишком сложно, непривычно и поздно? Зачем снова вспоминать, что кислород всё равно когда-нибудь закончится, вода иссякнет, да и машины, способные добыть источники жизни, не вечны, они заржавеют и сломаются, не будут больше подлежать починке? Кому от этого станет легче?

Она смотрела, как хрупкая невысокая девушка обнимала его за талию и щебетала что-то, широко улыбаясь. Она не словила ни одного его взгляда. Она знала, что этого не будет, когда он вместе со своей любимой. И она не посмотрит на него, когда рядом со своим возлюбленным.
Но вечером он найдёт её. И они не вспомнят о других людях. Может только мельком. Но никто никого ни в чём не обвинит. А зачем? Кому от этого станет легче догорать?