Дом Левкоев. Часть 03 (18+)

Черт, как все складывается. И делать ничего не пришлось, деньги сами попали мне в руки. Вот это меня больше всего и настораживает. Так не бывает, тут что-то не так. Бесплатный сыр только в мышеловке. Наверняка впереди меня ждут сюрпризы.
Есть два расклада: забрать деньги и убить Сэнди или же забрать деньги, но Сэнди оставить в живых. Второй вариант чреват последствиями. Жирный Тони такого не прощает. Если он узнает, что Сэнди еще топчет землю, то мне несдобровать. Хотя у меня еще целых два дня. Я совсем не понимаю, что за игру ведет со мной судьба и куда она меня заводит, но я решил поддаться ее влиянию.
– Да, я берусь за дело. Но деньги хотелось бы видеть уже сейчас. Я могу их получить?
– Да, разумеется. Как скоро вы сможете приступить к заданию, и как скоро жертва будет на том свете?
– Дайте мне два дня. После меня не ищите, вы сами узнаете, что он мертв, я вас оповещу определенным образом.
– Благодарю вас. Вижу, с вами можно иметь дело. Давайте отойдем в укромное место, дабы я мог передать вам деньги.
Сэнди выпрямился в ногах и, прихватив с собой кейс, двинулся в сторону туалета. Я отправился за ним, незаметно поправляя ствол за поясом. Мы зашли в туалет, в котором сношалась парочка обдолбанных педрил. Завидев нас, они не стали прекращать, а только стали делать это чаще и сильнее. Меня это вывело из себя. Я подошел к ним и взял одного из них за шиворот, склонился над его ухом и прошептал:
- Дорогой, если ты сейчас же не высунешь свой хрен из волосатой задницы своего приятеля, - сказал я и резко повысил голос, – то я, мать твою, не знаю что с тобой сделаю. И я вынесу твои мозги и скормлю их твоему приятелю. Ты меня понял, ублюдок?
Мужичок жалобно заскулил:
- Понял-понял, приятель, не горячись. Мы уже уходим.
Они поспешно выбежали из туалета, на ходу натягивая штаны. И вот мы одни, я готов, ствол заряжен, в туалете никого.
– Тут та сумма, которую я вам указал, можете не пересчитывать.
Я забрал кейс у Сэнди, открыл застежки, приоткрыл его и увидел там аккуратно сложенные пачки стодолларовых банкнот.
Я запустил руку за спину под пиджак и начал медленно подходить к Сэнди. Того это насторожило, и он начал отступать назад. Сэнди попытался что-то сказать, но ком, который стал у него в горле, мешал ему произнести хоть слово. Капля пота проступила у него на лбу, и он вытер его рукавом. В глазах его появился дикий страх. Он неспроста волновался и тревожился с самого начала. Он знал, что Тони может прислать людей за его головой. Но он не знал, что убийцей будет тот, кого он сам же и хотел нанять. Хотя я же не тот, кого он ждал. Я всего лишь оказался не в то время и не в том месте. Я видел, как он уже готов был расстаться с жизнью. Сэнди уперся спиной в стену и зажмурил глаза.
Заправив рубашку, я спросил:
– С вами все в порядке? Что-то случилось?
Сэнди раскрыл глаза и посмотрел на меня, стоящего в метре от него. Он какое-то время прищуренными от страха глазами смотрел на меня, после понял, что убивать его я не собираюсь и мигом привел себя в нормальный вид. Он обмяк, вытер выступивший на лице пот, запустил пятерню в волосы и несколько раз их причесал.
– Да, все хорошо. Просто минутное помешательство. Берите же скорее деньги и приступайте. Я буду ждать новостей.
Я взял кейс и вышел из туалета. За столиком уже сидел недоумевающий Джим. Он крутил головой в попытках застать хоть кого-то из нас. Я, стараясь не попадаться ему на глаза, направился к выходу.
На улице уже полностью потемнело. Лунный свет падал на плохо освещенную улицу. Из клуба доносились низкочастотные басы и пропитанный алкоголем и наркотой воздух. Охранник у входа кинул на меня оценивающий взгляд, словно пытаясь на глаз определить, каков перед ним стоит фрукт.
Черт, какого хрена я его не убил? Что со мной не так? Со мной такое первый раз. Неужели я разучился это делать? Что мне помешало? Сэнди сейчас должен был лежать в луже собственной крови в туалете на кафельном полу, а ты должен сматываться из этого места поскорее, а не стоять тут как истукан. Джон, глупый болван, что ты наделал? Теперь снова нужно будет готовиться к убийству. Хотя к этому делу я и не готовился толком. Сейчас все могло бы быть как нельзя лучше, если бы я шлепнул этого ублюдка. Я даже не могу понять, почему я не убил его. Что-то в этой истории с Сэнди и жирным Тони не чисто. Не знаю пока что, но мне нутро подсказывает, что дело это попахивает гнильцой.
Ладно, нужно поскорее отдать бабки Билли. Он будет очень рад…

***

Яркий свет от лампы немного резал глаза. Смрад из третьей кабинки справа становился привычным; не таким, каким он был тогда, когда мы с Джонатаном Нэкстом вошли в туалет. Понятное дело, что это не его настоящее имя. Такие профессионалы, как он, именами не раскидываются. Черт, а ведь я и правда подумал, что он мог оказаться человеком жирного Тони. Я, мать его, чуть не блеванул от страха. А когда он завел руку за спину, черт. Да уж, я уже готов был повидаться со своей мамочкой на том свете. И со своим старшим братцем, гребаным ублюдком Стивом. Пусть земля ему будет пухом, этому конченому подонку. Я любил этого педика, всем сердцем любил.
Главное, чтобы Джонатан настиг Тони быстрее, чем меня настигнет кто-нибудь из головорезов жирного. Нужно еще Джиму лапши на уши навесить, что сделка прошла успешно.
Умывальник был весь засыпан тем, что здесь нюхают и втирают в десны в большом количестве. Главное не наступить, чтобы не оставить потом белые следы по всей «Пташке». Ополоснув покрытое потом лицо, я направился к выходу. Выйдя из туалета, я заметил сидящего за столом придурка Джима, который, словно верный пес, сидел и дожидался меня. Вот вроде бы и идиотом его не назовешь; он обдирает людей до трусов в карты, а в остальном ведет себя по-дурацки. Не знаю, каким образом хитрость и глупость, как хорошие соседи, могут одновременно уживаться в одном человеке.
Джим повернул голову, и, увидев меня, с облегчением улыбнулся. А ведь действительно, повод попереживать был. Я бы тоже переживал, если бы какой-то хрен свалил с моими деньгами. Как меня бесит этот пидор, кто бы знал. Его дружелюбное смазливое лицо так и просит кирпича.
– Сэнди, я уже подумал, что ты…
– Ну что ты такое говоришь, дружище. Разве могу я, твой компаньон, так с тобой поступить. Мы же с тобой такое дело решили открыть. Скоро куча людей будут приходить к нам за «Анус-про-мэджик-2000». Это настоящая золотая жила. Представь, что мы нашли месторождение нефти.
– Да, мы будем богаты. Нужно только немного подождать. Как же здорово, Сэнди, что ты пришел ко мне с этой идеей. И что у меня как раз под рукой оказалась нужная сумма.
– Да, здорово.
– Наконец-то туалет открыли, а-то я сейчас взорвусь
Джим бегом помчался в сторону сортира. А я обдумывал, что потом наплести этому идиоту о том, куда делись деньги.
Пока я думал, а Джим скрывался в туалете, к нам за столик бесцеремонно подсел крупный мужик в кожаном плаще и выглядывающем из-под него зеленом грубосвязанном свитере. От его щетинистого лица за милю разило брутальностью и выпитой бутылкой разбавленного скотча или виски. Он посмотрел на меня высокомерно, как на кусок дерьма у себя под ногами, и принялся ждать первых моих слов. Да как он смеет вообще на меня так смотреть, кем он себя возомнил?
– Ты, собственно, кто? И какого хуя ты подсел за наш столик?
– Без проблем, парень, я могу и уйти, но своего человечка будешь убивать сам.
– Убивать? Ты что за бред несешь, мужик?
– Слушай, дружок. Ты мне звонишь, просишь о встрече, назначаешь время, место, а после предлагаешь мне свалить? Ты хоть понимаешь, как дорого мое время? Ты мог заранее позвонить и предупредить, что больше не нуждаешься в моих услугах. Просто переслал бы мне деньги за беспокойство, и все, мы в расчете, дело сделано, блины съедены. А тут я прихожу, и ты мне что-то тявкаешь, да еще так нагло, прямо в лицо. Ты понимаешь, что я могу тебя прямо здесь шлепнуть?
– Ладно, не горячись. Давай по порядку. Кто ты такой?
– Я не знаю, в какую игру ты здесь со мной играешь, но мне это не нравится. А когда мне что-то не нравится, я начинаю нервничать. А когда я начинаю нервничать… В общем, ладно. Ты позвонил мне на днях, сказал, что есть работенка. Нужно избавиться от человечка. Подробнее хотел рассказать здесь. Я ясно все изложил?
– Погоди, так ты киллер?
– Да, твою мать, я гребаный киллер. Я делаю паф в людей из пистолета, и они закрывают глаза и протягивают ноги. Хватит надо мной шутить.
Черт, неужели…
– Что вообще не так, ты объяснишь мне причину своей тупости? Или мне самому начать во всем разбираться. Работа будет?
– Похоже, нас надули. До тебя сюда приходил человек. Я принял его за киллера, ввел в курс дела и отдал все бабки.
– Что, прости? Ты не мог бы повторить еще раз, а то я не расслышал.
– Я отдал кучу ебаных бабок какому-то проходимцу за твою работу. Теперь ты, блядь, понял?
– Что, мои бабки? Это мои бабки! Я никому не позволю забирать мои бабки!
Мужик схватил меня за грудки, поднял над столом и начал трясти:
– Как выглядел этот ублюдок, мать твою, а ну говори живо!
И я рассказал…

***

На улице уже начинало рассветать. Я лежал на кровати в одних только трусах, скинув остальную одежду в угол комнаты и позволяя телу отдохнуть от всего этого модного тряпья, в котором я сегодня весь вечер щеголял. Я все обдумывал случившееся совсем недавно в «Синей Пташке»: все ли правильно я сделал, не прокололся ли где, не зря ли я оставил Сэнди в живых. Вот сейчас даже освежающий душ не поможет. Вот сейчас ты в полной заднице, Джонни. И тебе из нее нужно очень красиво выйти.
Помню, в детстве у меня это отлично получалось – выходить из неприятностей сухим, как гусь - сухим из воды. Я имел привычку совать свой нос во всякие переделки, и черт знает, как мои родители не узнавали о них, иначе я бы был весь синий. У отца была мастерская, часами после работы он любил там зависать. Одному богу было известно, что было в голове отца, когда он старательно крутил, лепил, бил-колотил, пилил, жал и мыл что-то непонятное. Эти его «поделки» едва можно было назвать искусством. Но как горели его глаза, когда он лепил очередной шедевр. Мы с мамой одобрительно качали головами и вежливо улыбались, когда отец с огромной гордостью держал свое очередное творение в руках.
У меня иногда получалось пробираться в мастерскую, в мастерской меня привлекала запретность. И по канонам жанра я не мог там не натворить делов. На самой верхней полке стоял венец творения – самая главная лепня из всех отцовских поделок. Я просто не мог к ней не полезть, просто не мог. Это бы было против моей природы. Я даже представить не мог, что поделка окажется такой хлипкой, она буквально развалилась у меня в руках. Я ничего лучше не придумал, чем просто взять клей, обильно полить им все детали и крепко все прижать к друг другу. Получилось черт знает что и сбоку бантик. Я воздвиг поделку обратно на пьедестал и скрылся в неизвестном направлении. Самое удивительное в этой истории, что мне так и не влетело. Отец и дальше время от времени снимал с полки эту поделку и хвастался ею. Толи он не замечал разниц, либо он просто простил меня и делал вид, что все в порядке. Но зная отца, моего безумного в хорошем смысле отца, я больше склоняюсь первого варианта.
Я крутил в пальцах маленькую фигурку стражника и просто старался уснуть. Позвоню Биллу насчет денег днем. Как-никак, а он волнуется. Не хочу, чтобы этот болван переживал. Я мог бы отправиться к нему, как только вышел из «Пташки», но я просто не мог собраться с мыслями. Они витают у меня в голове, сталкиваются и разлетаются в разные стороны. А я настолько несобранный сейчас, что не могу ухватиться ни за одну из этих мыслей. Я просто лежу в трусах на кровати, просто смотрю в белый потолок, просто сжимаю в руке фигурку. Это все, на что я сейчас способен.
Как мне ее сейчас не хватает. Она бы помогла бы мне разобраться во всем. Джессика не начала бы составлять план действий, не говорила, как мне поступить дальше, нет. Ей достаточно было просто провести своей нежной рукой по моему лицу, безмятежно улыбнуться, и все сразу же стало на свои места. Когда я смотрел на нее, мой разум прояснялся, чувства приходили в норму, и я ощущал себя на все сто.
Может, попробовать ее найти? Задействовать кое-какие связи? Нет, не выйдет. Жирный Тони тогда приказал вывести ее, закинуть как можно дальше от этого городка. Мне бы только узнать, зачем он это сделал…
Неожиданно в дверь постучали. Я замер на какое-то время, пытаясь предположить, кого могло принести в мой номер в шесть утра. Хозяина отеля? Нет, ему разве совсем делать нечего, чтобы с самого утра шляться по номерам? Может, это Сэнди? Наверняка к нему ночью мог подойти настоящий киллер. Возможно, именно он сейчас и стучится в мою дверь. Ладно, хватит гадать.
Взяв с тумбочки пистолет, я подошел к двери, заглянул в глазок и отшатнулся. По ту сторону двери была видна только шляпа. Старомодная шляпа, с еще тех времен. Я знаю только одного человека, который может носить такие вещи. И этот человек сейчас стоит перед моей дверью.
Ком моментально собрался у меня в горле, сердце бешено заколотилось, и по телу пошли мурашки. Виски пульсировали, словно сумасшедшие. Нет, только не он. Кто угодно, но только не он. Я бы простоял тут, пока он не ушел, но этого лучше не делать. Этого человека нельзя заставлять ждать.
– Джон, ты дома? – спросил жирный Тони и еще один раз стукнул своей хрупкой ручонкой в дверь.
Не успел он стукнуть еще, как я распахнул на всю дверь и предстал перед ним во всей своей красе.
– Здравствуй, Джон. Позволишь?
Тони указал рукой на комнату, и я не медля прижался к стене. Тот вошел в номер, кинул оценивающий взгляд на окружающее его пространство.
Я не знаю, как себя вести, что отвечать, что делать. Я просто стою перед ним в трусах. Это все, что я сейчас могу. Жирный Тони снял шляпу, повесил ее на крючок у входной двери и прошел в комнату.
– Миленько тут у тебя, уютно. Я представлял себе все иначе. А почему ты молчишь? Ты не рад меня видеть?
Я сейчас готов был провалиться сквозь землю, пройти семь кругов ада, лишь бы уйти от ответа. Я в любом случае совру. Главное, чтобы он этого не заметил.
– Нет, рад. Просто не ожидал вас так рано увидеть.
– Запомни, дружок, одну большую истину: раньше встанешь - больше успеешь. Если будешь следовать этому совету, то вскоре станешь таким, как я.
Что он хочет этим сказать? Что он пуп земли и круче него только яйца? Он самая последняя сволочь на этой планете, хоть и старается сейчас приветливо улыбаться и вежливо на меня смотреть.
– Да, конечно. Ты весьма не разговорчив. Что-то стряслось?
– Нет, все в порядке.
– Джонни, ты можешь мне доверять. Ты же мне как сын. А я тебе как названный отец. Ведь это так, верно?
Черт, и что мне сейчас сказать. Я ни за что на свете не назову этого лживого подонка отцом.
– Да, это так.
– Ну и замечательно. Тогда ты можешь рассказать мне, что тебя тревожит. Ты позволишь?
Он указал взглядом на постель, прося разрешение присесть. За все то время, что я проработал на Тони, я никак не смог понять, почему он так обходительно обращается со мной. Он ни разу не сказал мне грубого слова, ни разу не повысил голос, ни разу не пинал, как он это делает со всеми другими. Наверное, именно поэтому я так страшусь этого человека. Я не могу знать, чего от него ожидать, он вводит своим поведением меня в тупик. Я просто не знаю, как себя вести. Лучше бы он орал на меня и грозил расправой.
Я кивнул в ответ на просьбу
– Знаешь, Джон, мы с тобой такие хорошие друзья. Я даже не помню, чтобы у меня был такой хороший друг, как ты. Присядь со мной.
Я тут же подошел к кровати, согнулся в ногах и присел рядом с Тони.
– Знаешь, Джон, я хотел бы знать, что я всегда могу положиться на тебя. Я всегда мечтал иметь сына. Но так уж вышло, что у меня никогда не было детей. Понимаешь ли, те дела, которыми я занимаюсь, подразумевают под собой постоянный риск. И мне нужен приемник. Лучше тебя на эту роль я никого не вижу. Что ты скажешь по этому поводу?
– Я. А. Да. Нет. Ммм…
– Вижу, тебе нравится моя идея. Ну а как иначе. Ох, как же ты рад. Твои глаза так и выдают тебя.
Шок, самый настоящий, мать его, шок. Что, что он только что сказал? Мне это не послышалось? Я, черт возьми, перестал следить за ходом событий. Я с самого его появления был в полном замешательстве, а сейчас меня словно битой по голове ударили, и я каким-то образом сумел сохранить сознание.
– Не смей отказываться. Ты же не хочешь расстраивать толстого Джонни? Вот, не хочешь. Я снова по глазам вижу, что не хочешь. Поэтому я оставляю тебя наедине со своими мыслями. Тебе сейчас есть, что обдумать. Боже, ну как же ты счастлив. Я так рад!
Тони выпрямился в ногах, направился к выходу, снял шляпу с крючка, накинул ее на голову и обернулся с видом человека, который чуть не упустил что-то важное, но, к счастью, он это вспомнил:
- Ах да, чуть не забыл. Джессика вернулась в город. Мне кажется, тебя обрадует эта новость. Ну ладно, удачи, дружочек.
Он опрокинул последнюю фразу и был таков. Дверь захлопнулась, а вместе с ней и мои глаза. Я рухнул на кровать в полном недоумении. Что, твою мать, только что произошло? Что все это значит? И, самое главное, какого хрена он назвал себя толстым Джонни?
Джессика, она в городе. Джессика в городе. Джессика снова в городе. В этом городе есть та самая Джессика. Я не знаю, сколько еще раз мне нужно повторить это, чтобы до меня это дошло. Но я все никак не мог в это поверить. Она в городе, а значит, я могу ее увидеть.
Кстати, в этот раз Тони пришел ко мне не один. В дверях стоял еще какой-то человек, просто я не вначале не обратил на это внимания. Тони был со своим африканским другом Зулу.
Крокодилы, которые водятся в террариуме жирного Тони, - это еще пустяки по сравнению с широкоплечим парнем с африканского континента. Тот еще отморозок. По-нашему понимает немного, но дело свое знает. Обычно Тони расправляется со своими недругами с помощью крокодилов. Если ты задолжал кучу бабок или идешь в бизнесе не в ногу с жирным, то быть тебе обедом для хладнокровных рептилий. Но у Тони есть еще один способ наказывать. Если ты полный отморозок и тебе пришло в голову крепко повздорить с боссом мафии, то тогда в игру вступает Зулу - анальная машина для убийства и наказания. О его огромном члене слывут легенды. Тони попросит своего черного друга затрахать тебя до потери сознания. И тебе зверски повезет, если ты просто отключишься, а не отбросишь коньки от болевого шока. Ах да, о чем это я.