У каждого в жизни свое Ватерлоо
В руках пистолета отсвет золотого,
Молитвы: “Аллаху Акбар!”.
У каждого в жизни свое Ватерлоо,
И было твое, Муаммар.
Волшебный эликсир
Судьбою нашей время вертит,
Планету дерзко оседлав.
Придумал человек для смерти
Не меньше тысячи отрав.
Скажи, зачем мне эта осень
Сегодня день совсем несносен
С его промокшею листвой.
Скажи, зачем мне эта осень
С ее безудержной тоской?
Алиса
Вам не случалось видеть один и тот же сон несколько раз? Вы наверняка можете вспомнить о таких эпизодах жизни. Это не обычный сон, а возврат в хрупкий сосуд значимых для вас событий и воспоминаний о них. Они к радости или печали заставляют еще раз пережить пережитое, записанное в памяти времени.
Дорога к морю
Синий кабриолет пожирал серую линейку автострады. Искусственный ураган воздушного потока огибал лобовое стекло и врывался в салон машины. Длинный розовый шарф, на шее сидящей за рулем женщины, изгибался, как пойманная змея, норовил сорваться с плеч хозяйки, и улететь в небо. Стив сидел в кресле рядом, восторженно и с опаской смотрел на Ливию. Он тоже любил скорость, но когда был сам за рулем. Сейчас же, будучи пассивным пассажиром, воспринимал это стремительное движение по-другому: понимал, что его жизнь в руках этой, на первый взгляд, хрупкой и нежной женщины, олицетворяющей в данный момент дерзость, стремительность и нарочитую агрессивность.
Прости, Леонардо
Двадцать лет миновало с тех пор, как Эдгар потерял любимую жену Леону. Она умерла при родах, так и не увидев малышку-дочь, появившуюся на свет ценой жизни своей матери. Названная именем матери повзрослевшая за эти годы и похорошевшая Леона была как две капли воды похожа на свою родительницу. Эдгар боготворил дочь и в своей любви к ней объединял не увядшие пылкие чувства, которые питал к незабвенной супруге. Дочь находилась уже в таком возрасте, когда в любой момент могла покинуть отчий дом и начать новую жизнь в другом доме в качестве его молодой хозяйки. Эдгар предчувствовал приближение этого момента и грустил в преддверии скорого расставания с дочерью.
Моя мать умрет послезавтра
Санкт-Петербург. 2003 год. Начало августа. Лето для этого города и времени ? не жаркое. Миллионы прохладных капель то и дело низвергаются с хмурого неба. Хочется тепла.
Зеро
Я – не человек во плоти и реальности, а, скорее, его фантом, призрак, сложное недоразумение. Я и миллионы мне подобных живем (если это можно назвать жизнью) ровно столько, сколько существует на свете мать, нас породившая. Точнее, не пожелавшая нас родить. И вместе с ее кончиной прерывается и наше короткое земное существование.
Луна и любовь
Город спал под пледом душной ночи. На фоне темного неба, как на полотнах Куинджи, ярко сияла полная луна. Тонкие облака на время закрывали лунный шар. Затем они расступались, и голубой свет вновь скользил по окрестным домам и скверам. Черные тени от столбов и домов добавляли загадочности к ночному пейзажу.