Даже не открыв глаз он знал – сейчас час ночи. Так было всегда. То есть стало всегда. Если проснулся весь липкий и мокрый – значит, ровно час ночи и дождаться утра будет нелегко. Да даже не утра дождаться – откинуть одеяло, чтоб сходить нужду справить и то – почти подвиг. Но нужно решаться. Еще не успел встать, как тело охватила крупная дрожь. Завибрировало все – каждый орган внутри и каждая мышца снаружи, и все – в разнобой, с разным ритмом и амплитудой. На трясущихся и подгибающихся ногах, подвывая от озноба сквозь клацанье зубов, он кое-как добрался до туалета.

- Мамочка, мы с тобой уже совсем не звезды интернета. Я тут такое нашел! Смотри!
- Что это?
- Блин, опять блокируют. Подожди, сейчас появится. Ты знаешь, что сегодня на Театральной площади нашли?
- Еще не знаю.
- Виселицу. С пятью повешенными. О! Вот, смотри.
Алеша встал, уступая матери место, Маргарита приникла к монитору:
- «Мстители» снова за кого-то заступились?
- Да. Смотри. Чаю налить?

Глава ХII
- Серега, ты все правильно сделал! Молодец! Так и надо! - Столешников в возбуждении расхаживал по биллиардной. Максим выглядел несколько озабоченно и поддержал шефа с некоторой сдержанностью:
- Только больше так не делай. Если возник малейший намек на компрометацию – уходи на запасную квартиру и все. Местность зачистит профессионал.

Глава ХI

Послеполуденная жара еще не достигла своего апогея и на лавочке у подъезда, в тени, можно было бы вполне сносно ожидать приезда Максима. Сергей не смог высидеть и десяти минут – только начав ходить, дочь, придерживаясь за лавочку, могла часами ковылять туда-сюда вдоль нее на неуверенных ножках. Опять же, сколько раз, криком отказываясь от помощи, карабкалась Олечка по ступенькам к подъезду?

Глава IХ
Хорошо, что пошел выносить мусор и забыл телефон! Конспиратор хренов! За малым не позвонил Максиму при Анне Семеновне и Игоре! И вообще, вчера же предупредили – телефонная связь для экстренных случаев… Да экстренный это случай. Экстренный!
- Алло, Максим, добрый день!
- Добрый день, Сергей. Ты уже собрался? Договор же был на вечер.
- Я по другому вопросу. Видеорегистратор на машине Сергея Петровича есть?
- Есть.
- Слушай, надо остановить его, чтобы он не затер вечер четверга.
- Хорошо. Сейчас перекачаем запись на комп. Вечером объяснишь, что к чему.

- Вот это ты навыдавал стране угля, Сережа! Разве так можно? – баба Нюра с округлившимися от удивления глазами смотрела на Уварова, вышедшего из подъезда с двумя огромными мусорными пакетами, набитыми пустыми бутылками. – Почему мужчины считают, что от выпивки может быть легче?
Последствия двойной утраты и попыток унять тоску чрезмерными возлияниями сегодня были особенно заметы – бледность, чернота вокруг глаз, всколоченные волосы, пересохшие губы. Вместе с тем, взгляд стал живым – мрачным, сосредоточенным, но живым.

Уваров немного помолчал, повторил маневр Максима вокруг биллиардного стола. Вернувшись к столику их секретного совещания, долил немного виски во все стаканы. Задумчиво посмотрел в свой. Вздохнул.
- Я ваш. С потрохами. За успех нашего безнадежного дела предлагаю выпить. Только за это нужно, чокнувшись.
- Теперь конкретнее и ближе к делу, Сереж. Ты будешь должен исчезнуть. Первое дело – съехать с квартиры. Это нужно и для дела, и для тебя. Там тебе все будет напоминать о… Вопрос в том, родители жены будут тебя активно искать или нет?

Уваров кивнул, а Максим, откашлявшись, продолжил.

- К Ленину и им содеянному можно относиться по-разному, но в одном, на мой взгляд, ему отказать нельзя в любом случае. Провести агитацию в неграмотной стране, в условиях затруднительного доступа к находящимся в зачаточном состоянии средствам массовой информации – это и есть проявление его гения.

Загородный дом с приусадебным участком Столешникова поражали не столько своими размерами, сколько масштабностью ландшафтных преобразований. Расположение в свое время было выбрано в очень живописной излучине реки, с полным набором красот, за исключением горного пейзажа – взор, помимо жидкого серебра воды, могли порадовать и необъятные дали полей, и чудесная хвойная рощица, и ярко-желтый песок на маленьком пляже.