* * *
«Не будем ждать мы милости природы» -
сказал «мичуринец»,
валя лес под коттедж.
Дорвался нувориш до «истинной свободы»,
и у природы нет ни шансов, ни надежд.


* * *
Болтливый думать не умеет –
язык болтливостью свербит.
Чем меньше думает, тем больше говорит,
но словом он «разумное не сеет».


* * *
Оптимист нас убедить готов,
что мир наш лучший из миров,
А пессимиста все сомненье гложет,
что это правдой оказаться может.

Только лишь рассвет забрезжит,
Сон пошел на перекос –
Под балконом лязг и скрежет
Издает мусоровоз.


Щиплет очи бурым смогом,
в горле рашпилем першит,
жаром пышет за порогом.
Зной к нам намертво пришит.


На дворе собаки лают,
Слепят «зайчиков» лучи,
А по радио вещают:
- С добрым утром, москвичи!

Ходьбу мне доктор прописал.
По тротуару
Туда квартал, сюда квартал
С клюкой на пару.


Гляжу на встречных, молодых
(все больше в очи),
И с языка сорваться стих
Уж очень хочет.


Про то, что нынче все не так,
Не жизнь – помойка.
Пошла вся наперекосяк.
Ого! Постой-ка.


Вот встречной посмотрел во след,
Подумал: - Клево!
На этом кончился сюжет.
Хотя, вон снова.


Моя идет. Какой сюрприз!
Походкой важной.
А у нее что верх, что низ,
Дай, Бог, так каждой!

*
Ты помнишь, друг,
как прежде мы
не верили
в несбыточность желаний.
Мы перестали жить надеждами,
живя в плену воспоминаний.


*
Спиноза врет и Ницше врет -
я понял в самом деле,
когда от всяких партучеб
скрывался в УМЛе.


*
У каждой веры свой резон
считать себя других достойней.
Господь решит, и скажет Он,
чья вера праведней, угодней.

Я июнь полюбил с давних пор.
Он мне дорог как в детство окно.
И хотя это было давно,
он в душе – сладкозвучный минор.
Впечатления солнечных лет:
мой с букетом цветов юбилей,
заводная машинка и к ней
полкило шоколадных конфет.


С давних пор я июнь полюбил,
когда воздух прозрачен, душист,
когда нежный березовый лист
еще клейкость свою не отмыл.
Луг проплешины майские стер,
сочной зеленью радуя глаз,
и на нем шелковистый палас
распалил разноцветья костер.


А теперь он не радость очей
за прохладу его вечеров,
за назойливый зуд комаров,

Времени драконовость
искажает лица,
только бродит молодость,
не угомонится.


В сердце скачут чёртики,
бес в ребре резвится.
Будто бы на шортики,
взгляд на ягодИцы.


И опять, как в юности,
по ночам не спится.
Будоражит лунный стих
и дождя водица.

Творил поэт на острие страданий,
копил в душе смертельный яд
пустых надежд и разочарований -
тот виртуальный суррогат,
покрытый густо фальши позолотой.
Он скрасил жизни пустоту.
Финал же прозвучал печальной нотой,
отпев наивную мечту.

Недовольна мной подруга.
На меня она в обиде,
Что в стихах моих чернуха.
Ну а если сплошь непруха?
Если век её не видел?


Чтоб не плакаться по-новой,
Темп частушечный избрал.
Дескать, я мужик весёлый,
От разлуки долгой квёлый –
Вот и прёт чернухи вал.

*
А какая же беседа без вина?
Молча глушат только алкоголики.
Да и пить, скажи мне, нахрена?
Будем целомудренны ... как кролики.


*
Хаять мир совсем не ново.
Да, бездна в нем противоречий.
В этом диалектики основа,
А, значит, и основа жизни вечной.

Истончились нервишки, как стринги,
прописался в душе злобный бес.
Я иду в свой врачующий лес,
где давно уж истоптаны мною тропинки.


Солнца бронзовый диск на закате.
В позолоте верхушки осин,
и в фате от туманных низин,
при серёжках ольха, словно в свадебном платье.


Перекличка дроздов с соловьями -
лечит душу лесной благовест.
От костра дух шашлычный окрест.
На поляне в ромашках девчата с парнями.


Здесь ко мне благосклоннее Муза
и непуганым бродит Пегас.
Заглушила шумы автотрасс,
вдохновляя, лесная мелодия блюза.