Теплый апрельский ветерок
Ласково трепал ей шерсть.
Закатное солнце окрасило
Ее в розовый цвет.
Прохожий бросил
В нее окурок.
Автомобиль окатил
Грязью.
На обочине дороги
Лежала
Мертвая
Собака.

Когда ночь наступает,

все во тьме утопает.

все обличье меняет,

суть вещей ускользает,

когда ночь наступает.

в небе звезды сгорают,

лунный свет опьяняет.

кто-то слезы роняет,

в души тени вползают,

КОГДА НОЧЬ НАСТУПАЕТ.

Из ветра,

Дождя

И дыма -

Был соткан сегодняшний день.

Из теней

и запаха тлеющей осени.

Сентябрь. Листья опали. Жёлтые, красные, коричневые. А потом затянул дождь. А ночью сорвался ветер. Под действием ветра из листьев образовались крохотные журавлики. И вот в небе восторжествовала луна. И летели по небу журавлики, в свете луны серебрились, в свете луны оживали заснувшие тени. У стен притаившись стояли они, но двинулись с места. Их тысячи двинулось с места! И камни дрожали, искрилось забвенье, что их породило - забытые странники неба! Но выше, чем тени, журавлики плыли по тихому дыму сгоревших во чреве озлобленных планов шизонутых диктаторов! И их породило забвенье.

Пишу от руки.

Чувствую ночь, чувствую, как бьется ее сердце: огненно – черное.

Необъятное, как океан. Сердце ночи. И вот я уже сливаюсь с ним.

Мы становимся единым целым. В кромешной тьме, чтобы это ни значило, лечу по закоулкам ее, родственной мне, души. И мне хорошо. Исчезают надоевшие мысли, как листья опадают мысли, и шумный ветер, подхватывая их, уносит вдаль. На край нашей вечной молодости, звонкой и пьяной. И огромное сердце бьется, сотрясая пыль времен.

И все рушится, перемалывается жерновами веков.

В парке ко мне подбегает собака и говорит:

–Уделите мне минутку, сударь. Я очень голодна, не могли бы вы дать мне кость из вашего пакета?

–С каких это пор облезлые выскочки вроде тебя разговаривают по-человечески?

–С тех самых пор, как...

Я оборвал ее на полуслове и швырнул кость в лужу.

Искусство начинается в безмолвии.

Чтобы творить, а в обратном случае,

какой смысл?

Друзья мои, все это конечно прекрасно…

Кто услышит, кто поймет?.

Да будет гром!

омоется дождем земля,

и расцветут прекрасные цветы

и мир вздохнет,

прибудут в очаровании

Существа

пред великим Громовержцем.

Метай молнии!

Бей в землю!

Бей в землю!

И хлынет дождь,

пробьет струей

Оскалы стен,

и на устах

дрожит слеза

слеза хрустальная,

слеза, подобная Звезде.

Он соберет в кулак

грозди гнева

и с силой швырнет их вниз -

Картина вспыхнет,

сгорит дотла

на берегу моря, ветер дул

соленый. Она вся высохшая,

с худыми ногами, на них

болталась чахлая плоть.

Они курили, какой-то

бледный изможденный парень

и она, жадно глотавшая

пиво из пластмассовой тары.

ветер надул старика

будто испещренного из

белого камня.

солнце выжгло его до черноты;

тонкими руками он собирал

камни.

чайки кружили над морем,

корабли стояли на горизонте.

я погрузил ноги в воду

и лег на спину, все стихло -

Комар, испивший лишко крови, растолстел - никак уж не взлететь ему, бедняге. Хлопок- нет комара. Лишь кровяное пятнышко на белой скатерти. Проходит день, затем год. Мы торчим как камыши в болоте. Иволга маленькая птичка пропела, усевшись на моей могиле : « Хвала всему! В природе все подчинено любовному закону! Да будет так!»

И даже конь, уставший от езды, ночами вспоминает кобылицу и сопит. И пар струится из ноздрей.

Я как художник, обмакнувший кисть в палитру – рисую день. Но только кисть моя есть авторучка.