В мареве летнем лениво дремал июль.

Небо струило янтарно-медовый свет.

Я сохранила свой первый большой секрет-

Взгляд ярко-синий и ветер, трепавший тюль...

Ад опустел, mein Herz, осушил котлы,

С древним библейским сюжетом уйдя вразрез.

Все потайные темницы его пусты,

Ибо все демоны тьмы поселились здесь...

Я не хочу знать о снеге и о войне,

И о крОви, впитавшейся влагой в сухую землю.

Ты приходи мне рассказывать о весне.

Знай: иных разговоров я попросту не приемлю...

А из груди на волю рвется вздох
От череды безрадостных событий.
Перед глазами сплошь чертополох
И фраза из письма: "Вы только ждите!"

Моих стихов стремительный ручей 
Бьёт из души  на тонкую  бумагу. 
В них нет огня и праведных речей - 
Есть лишь туман и вкус осенних ягод;

Сентябрьский сон, элегия дождя
И трепетно - прощальный шёпот листьев. 
Когда навек разверзнется земля, 
Рассыплется  рябиною душистой

Созвучье рифм простых. И воронье
Начнёт свой пир в плодах закатно-алых. 
-Остановитесь! Это же моё! 
И это всё, что от меня осталось... 

У неё глаза лесной русалки.
И во взгляде вечная печаль.
Бархатная шляпка, брошь с фиалкой,
И с лица откинута вуаль.

Тонок стан, чернильно-тёмны косы.
"Рук излом", больной души надрыв.
Дым от модной дамской папиросы
Тая в горьком воздухе кружит.

Дар поэта, герб аристократки
Жизнь ей начертала на роду,
Но судьба её была несладкой
У России буйной на виду.

Бремя бед и тяготы потери -
Так ли велики её грехи,
Что спасенье только в божьей вере
И уходе в грустные стихи?

Я смотрю на этот профиль тонкий,
Губ полуулыбку - полувздох -

У меня на носу проступили вчера веснушки,

Бледно-рыжими солнцами, нежно, на светлой коже.

В голове кавардак, легких мыслей полет воздушный,

А весна на меня, молодую, точь в точь похожа.

Кажется, поздний февраль затянется на года.
Свежесть весны нереальна, волнующе - далека.
Мир обездвижен. Дремлют притихшие города.
Во'роны трогают крыльями пышные облака
И галдежу предаются. В белом грустит ирга.
Я не смотрю за окно, ускользая в нездешний мир
Вечно юных стихов. А окрест всё снега, снега...
Я остаюсь за узорчатой тканью кленовых ширм.
И растворяюсь в мелодии этих лёгких рифм.
Время в "andante" идёт, и внезапность летящих вьюг,
Пляска стихии, как тихий танец волшебных нимф,
Прикосновение мягких и пахнущих маем, рук.

Лавандовая ночь. Вкрапленья серебра
В густую синеву небесного фаянса.
Янтарная луна, неспешная пора,
Душистые поля далёкого Прованса.

Насыщен аромат, чарующий до слез,
Таинственностью звёзд, срывающихся в бездну.
И крыльями больших сверкающих стрекоз,
Над дремлющей землёй парящих легковесно.

Мне кажется, что я бывала в тех местах,
Запечатлела все этюды яркой ночи.
Они живут во мне, застывшие в словах,
Слегка лавандой из июня мироточат.

Наслаждайтесь зимой. Лёд однажды внезапно оттает,
И прозрачную влагу впитает сухая земля.
Есть ли что-то прекраснее чистых снегов, я не знаю,
Покрывающих тихо, до тёплых лучей, тополя.

Эти зимние сны, мнится, тянутся сказочно-долго.
А кругом всё бело, будто север на тысячу миль.
Ниже хмурых бровей отросла поседевшая чёлка
Февраля, заметая поземкой замерзший ковыль.

Наслаждайтесь зимой. Ей недолго на свете осталось.
За пригорком - дорога, следы легконогой весны.
Мир отторгнет снега, сбросит с век ледяную усталость-